19372
15
Виновным во всей этой истории можно считать американского железнодорожного рабочего Финеаса Гейджа, который в 1848 году в результате несчастного случая получил стальной прут в голову. Стержень вошел в щеку, разворотил мозговое вещество и вышел в передней части черепа. Гейдж, на удивление, выжил и стал объектом пристального изучения американских психиатров.
Рассекая белое вещество.
Интересовало ученых не то, что железнодорожник остался в живых, а то, какие изменения случились с несчастным. До травмы Финеас был примерным богобоязненным человеком, не нарушающим общественных норм. После того как прут диаметром 3,2 см разрушил часть его лобных долей мозга, Гейдж стал агрессивным, богохульным и невоздержанным в половой жизни. Именно в это время психиатры всеми мира поняли, что хирургическое вмешательство в мозг способно значительно изменить психическое здоровье пациента.
×
Спустя 40 лет Готлиб Буркхардт из Швейцарии у шестерых тяжело больных пациентов психиатрической больницы удалил части коры головного мозга в надежде облегчить их страдания. После процедур один больной умер спустя пять дней в эпилептических припадках, второй позже совершил суицид, на двух буйнопомешанных операция никак не подействовала, а вот оставшиеся два действительно стали спокойнее и доставляли окружающим меньше хлопот. Современники Буркхардта говорят, что психиатр остался доволен результативностью своего эксперимента.
К идее психохирургии вернулись в 1935 году, когда появились обнадеживающие результаты лечения буйных шимпанзе иссечением и удалением лобных долей головного мозга. В лаборатории нейрофизиологии приматов Джона Фултона и Карлайла Джекобсона осуществляли операции на коре лобных долей мозга. Животные становились спокойнее, но теряли всякие способности к обучению.
К идее психохирургии вернулись в 1935 году, когда появились обнадеживающие результаты лечения буйных шимпанзе иссечением и удалением лобных долей головного мозга. В лаборатории нейрофизиологии приматов Джона Фултона и Карлайла Джекобсона осуществляли операции на коре лобных долей мозга. Животные становились спокойнее, но теряли всякие способности к обучению.
Португальский нейропсихиатр Эгаш Мониц (Эгас Монис) под впечатлением от таких результатов заокеанских коллег в 1936 году решил испытать лейкотомию (предшественницу лоботомии) на безнадежно больных буйных пациентах. По одной из версий, сами операции по разрушению белого вещества, связывающее лобные доли с другими областями мозга, проводил коллега Моница Алмейда Лима. Сам 62-летний Эгаш не мог этим заниматься из-за подагры. И лейкотомия оказалась эффективна: большая часть больных становились спокойными и управляемыми. Из двадцати первых пациентов у четырнадцати было обнаружено улучшение, а у остальных все оставалось на прежнем уровне.
Что же из себя представляла такая чудодейственная процедура? Все было очень просто: доктора коловоротом в черепе сверлили отверстие и вводили петлю, рассекающую белое вещество. В одной из таких процедур Эгаш Мониц получил тяжелую травму – пациент после рассечения лобной доли мозга пришел в бешенство, схватил пистолет и выстрелил в доктора. Пуля попала в позвоночник и вызвала частичный односторонний паралич тела. Что, однако, не помешало ученому раскрутить широкую рекламную кампанию нового метода хирургического вмешательства в головной мозг.
Все было на первый взгляд отлично: из больницы выписывались спокойные и управляемые пациенты, чье состояние в дальнейшем почти не отслеживалось. Это и стало роковой ошибкой.
А вот у Моница в дальнейшем все оказалось очень позитивно — в 1949 году 74-летний португалец получил Нобелевскую премию по физиологии и медицине «за открытие терапевтического воздействия лейкотомии при некоторых психических заболеваниях». Половину премии психиатр разделил со швейцарцем Вальтером Рудольфом Гессом, проводившим аналогичные исследования на кошках. Эта премия до сих пор считается одной из самых постыдных в научной истории.
Все было на первый взгляд отлично: из больницы выписывались спокойные и управляемые пациенты, чье состояние в дальнейшем почти не отслеживалось. Это и стало роковой ошибкой.
А вот у Моница в дальнейшем все оказалось очень позитивно — в 1949 году 74-летний португалец получил Нобелевскую премию по физиологии и медицине «за открытие терапевтического воздействия лейкотомии при некоторых психических заболеваниях». Половину премии психиатр разделил со швейцарцем Вальтером Рудольфом Гессом, проводившим аналогичные исследования на кошках. Эта премия до сих пор считается одной из самых постыдных в научной истории.
Нож для колки льда.
Реклама нового метода психохирургии особенно подействовала на двух американских врачей, Уолтера Фримана и Джеймса Уатта Уотса, которые в 1936 году лоботомировали в качестве эксперимента домохозяйку Алису Хеммет. Среди высокопоставленных пациентов оказалась Розмари Кеннеди, сестра Джона Кеннеди, подвергнутая лоботомии в 1941 году по просьбе отца. Несчастная до операции страдала перепадами настроения – то чрезмерная радость, то злоба, то депрессия, а после превратилась в инвалида, не способного даже ухаживать за собой. Примечательно, что большую часть пациентов составляли женщины, которых отцы семейств, мужья или другие близкие родственники отправляли в психиатрические учреждения для лечения буйного нрава. Чаще всего особых показаний даже для лечения не было, не говоря уже о хирургическом вмешательстве. Но на выходе заботливые родственники получали управляемую и покладистую женщину, конечно, если после процедуры она выживала.
К началу 40-х годов Фриман настолько усовершенствовал свою лоботомию, заключающуюся в отделении лобных долей мозга, что приноровился обходиться без сверления черепа. Для этого он вводил тонкий стальной инструмент в предлобные доли мозга через отверстие, которые предварительно им же и пробивал над глазом. Врачу оставалось только немного «пошарить» инструментом в мозгу пациента, разрушить лобные доли, вынуть окровавленную сталь, вытереть салфеткой и приступить к новой лоботомии. С началом войны в США потянулись тысячи психически надломленных ветеранов боевых действий, лечить которых было нечем. Классический психоанализ не особенно помогал, а химические методы лечения еще не появились. Гораздо экономичнее было лоботомировать большую часть фронтовиков, превратив их в послушных и смирных граждан. Фриман сам признавался, что лоботомия «оказалась идеальным в условиях переполненных психиатрических больниц, где ощущалась нехватка во всем, кроме пациентов». Управление по делам ветеранов даже развернуло программу по подготовке специалистов-лоботомистов, что очень негативно отразилось на дальнейшей психиатрической практике. Еще Фриман неожиданно приспособил нож для колки льда («ледовую пешню») под инструмент лоботомии – это предельно упростило варварскую операцию. Теперь разрушать лобные доли человеческого мозга можно было чуть ли в сарае, а сам Фриман приспособил для этих целей небольшой фургон, прозванный лоботомобилем.
Врачи нередко делали до 50 лоботомий в сутки, чем позволили заметно разгрузить психиатрические больницы США. Бывших пациентов просто переводили в молчаливое, спокойное, смиренное состояние и отпускали домой. В подавляющем большинстве случаев никто не вел наблюдение за людьми после операций – их было слишком много. Только в США было проведено более 40 тыс. фронтальных лоботомических операций, десятую часть которых осуществил лично Фриман. Однако, следует отдать должное врачу, он вел наблюдение за частью своих пациентов.
Катастрофические последствия.
В среднем у 30 пациентов из 100 лоботомированных в той или иной степени проявлялась эпилепсия. Причем у части людей заболевание проявляло себя немедленного после разрушения лобной доли мозга, а у некоторых спустя несколько лет. До 3% пациентов умирали во время лоботомии от кровоизлияния в мозг… Фриман назвал последствия от подобного оперативного вмешательства синдромом фронтальной лоботомии, проявления которого часто были полярными. Многие становились несдержанными в пище и зарабатывали тяжелые степени ожирения. Раздражительность, циничность, грубость, неразборчивость в половых и социальных связях становились чуть ли не визитной карточкой «вылечившегося» пациента. Человек терял всякую способность к творческой деятельности и критическому мышлению.
Фриман писал в своих трудах по этому поводу:
«Больной, подвергшийся экстенсивной психохирургии, первое время реагирует на внешний мир инфантильно, одевается небрежно, совершает поспешные и иногда лишенные такта поступки, не знает чувства меры в еде, в употреблении спиртных напитков, в любовных усладах, в развлечениях; сорит деньгами, не задумываясь об удобстве или благополучии других; теряет способность воспринимать критику; может внезапно разозлиться на кого-нибудь, но гнев этот быстро проходит. Задача его близких – помочь ему скорее преодолеть эту инфантильность, вызванную хирургическим вмешательством».
«Больной, подвергшийся экстенсивной психохирургии, первое время реагирует на внешний мир инфантильно, одевается небрежно, совершает поспешные и иногда лишенные такта поступки, не знает чувства меры в еде, в употреблении спиртных напитков, в любовных усладах, в развлечениях; сорит деньгами, не задумываясь об удобстве или благополучии других; теряет способность воспринимать критику; может внезапно разозлиться на кого-нибудь, но гнев этот быстро проходит. Задача его близких – помочь ему скорее преодолеть эту инфантильность, вызванную хирургическим вмешательством».
Реклама отца-основателя лоботомии Эгаша Моница и его последователя Фримана, а также последовавшая Нобелевская премия сделали такое грубое и варварское вмешательство в головной мозг человека чуть ли не панацеей от всех психических заболеваний. Но уже к началу 50-х стал накапливаться огромных объем данных, обличающий порочную сущность лоботомии. Мода на такую психохирургию стремительно прошла, врачи дружно покаялись в своих грехах, но вот почти 100 тыс. лоботомированных несчастных так и остались наедине со своими приобретенными недугами.
В Советском Союзе сложилась парадоксальная ситуация. Монополия учения Ивана Павлова, которая сложилась в физиологии и психиатрии в 40-50-х годах, во многом ограничивала развитие медицинских наук, но вот здесь эффект оказался обратным. Проведя 400 лоботомий, медицинская общественность отказалась от модной методики с формулировкой "воздержаться от применения префронтальной лейкотомии при нервно-психических заболеваниях как метода, противоречащего основным принципам хирургического лечения И. П. Павлова".
Источник:
Ссылки по теме:
- 5 главных законов мая, которые круто изменят жизнь многих россиян
- Рентген для младенца: смешно или страшно?
- Женщина с зеркальным расположением органов смогла дожить до 99 лет
- На Тайване женщина получила ужасные волдыри, сделав неудачную подтяжку лица
- 21 доказательство того, что у гинекологов самая веселая работа в мире
Новости партнёров
реклама
Простите "часовню" то же РПЦ развалило?
И ещё разве крестовые походы (последний) не против православной Византии были с разграблением храмов и проч. ?
Карательная психиатрия пострашнее будет.
Для этого опять же нужен мозг , а если с этим проблемы то ...
Очень точное описание огромного кол-ва пользователей интернета.
И по сей день работают)))
Я то думал, откуда на улицах столько дебилов... Так вот, оказывается, в чем дело!
даже в каком виде хранится информация - неизвестно,
а эти туда шилом ширять начали и смотреть, что получится...
И кто из них идиоты после этого?